Николай Алексеевич Заболоцкий — российский поэт и переводчик, узник ГУЛАГа. Родился в 1903 году в семье агронома и учительницы. Начал писать стихи ещё в первых классах школы, публиковал их в собственноручно сделаном рукописном журнале. В 1925 году закончил отделение русского языка и литературы ленинградского пединститута имени Герцена. После этого два года проходил службу в армии, где написал свои первые серьёзные произведения. Одновременно принял участие в создании литературной группы ОБЭРИУ.

Дальнейшая творческая судьба поэта сложилась не очень счастливо: его сборники не публиковали. В 1938 году Заболоцкого арестовавали по обвинению в антисоветской пропаганде. На допросах даже под пытками он не признал обвинения в создании контрреволюционной организации, что спасло его расстрела. Наказание отбывал в 1939-1944 годах сперва в Комсомольске-на-Амуре, а затем в Алтайском крае.

В 1946 году вернулся в Москву, в том же году его восстановили в союзе писателей. В 1957 году вышел самый полный цикл его стихов, изданный при жизни. Уже в 1958 году Заболоцкий умер от инфаркта, похоронен на Новодевичьем кладбище.

В 1994 году ТимМ создал песню на стихотворение Заболоцкого «Сон».

Сон

Жилец земли, пятидесяти лет,
Подобно всем счастливый и несчастный,
Однажды я покинул этот свет
И очутился в местности безгласной.
Там человек едва существовал
Последними остатками привычек,
Но ничего уж больше не желал
И не носил ни прозвищ он, ни кличек.
Участник удивительной игры,
Не вглядываясь в скученные лица,
Я там ложился в дымные костры
И поднимался, чтобы вновь ложиться.
Я уплывал, я странствовал вдали,
Безвольный, равнодушный, молчаливый,
И тонкий свет исчезнувшей земли
Отталкивал рукой неторопливой.
Какой-то отголосок бытия
Еще имел я для существованья,
Но уж стремилась вся душа моя
Стать не душой, но частью мирозданья.
Там по пространству двигались ко мне
Сплетения каких-то матерьялов,
Мосты в необозримой вышине
Висели над ущельями провалов.
Я хорошо запомнил внешний вид
Всех этих тел, плывущих из пространства:
Сплетенье ферм, и выпуклости плит,
И дикость первобытного убранства.
Там тонкостей не видно и следа,
Искусство форм там явно не в почете,
И не заметно тягостен труда,
Хотя весь мир в движенье и работе.
И в поведенье тамошних властей
Не видел я малейшего насилья,
И сам, лишенный воли и страстей,
Все то, что нужно, делал без усилья.
Мне не было причины не хотеть,
Как не было желания стремиться,
И был готов я странствовать и впредь,
Коль то могло на что-то пригодиться.
Со мной бродил какой-то мальчуган,
Болтал со мной о массе пустяковин.
И даже он, похожий на туман,
Был больше материален, чем духовен.
Мы с мальчиком на озеро пошли,
Он удочку куда-то вниз закинул
И нечто, долетевшее с земли,
Не торопясь, рукою отодвинул.